логотип
Поиск по сайту

Юные партизаны

(продолжение)

     В партизанский отряд Гришина Иван Белугин пришел в июне 42 года. После трагической смерти Куриленко, стал упорно овладевать подрывным делом.
     Под утро он заминировал полотно. В это время из Витебска на Смоленск шел вражеской бронепоезд… Раздался взрыв…Белугина оглушило, он был еще неопытным подрывником и в первый раз занял позицию на близком расстоянии от минированного полотна.
     По обочинам шоссейных дорог расставляли щитки с лозунгами на немецком языке, обращенные к противнику: «Зачем пришли вы к нам, непрошенные гости? В полях истлеют ваши кости!»
     Большому риску подвергались те, кто распространял листовки среди солдат и офицеров противника, а также среди старост, полицейских и старшин. В таких случаях молодежь проявляла много изобретательности.
     Так, например, в деревне Попары Понизовского района 11-летний Петя пробирался в помещение и рассовывал листовки по карманам брюк, спящих фашистов. В партизанских газетах, листовках печатались тексты частушек, сочиненных населением. Вот некоторые из них:

Я теперь, как говорится,
Даром в поле не хожу:
На дороге встречу фрица
И в могилу провожу.
Фрицы в нашем сельсовете
Пьянку лихо справили,
А проснулись… на том свете,
Мы туда их сплавили.

В деревне Вяземского района Мишенка накануне отступления фашисты предложили жителям района явиться на сборный пункт для отправки в Германию.15-летняя Анастасия Макарова решила спрятаться, чтобы дождаться прихода освободителей.
     Девушку поймали, привели в деревню и заперли в сарае. Затем согнали в одно место всех жителей. Полуголую и избитую, бандиты повели девушку по снегу, потом привязали к деревянному забору. Один палач поджог забор. Торопясь поскорее закончить казнь, он облил тело девочки бензином. Ни стона, ни жалобы не раздалось из опаленных уст Насти. Затем фашисты сожгли деревню и угнали с собой жителей.
     25 сентября 1943 года Смоленск был освобожден. В опустошенный, разрушенный город, родной и свободный от фашистов, смоляне вернулись законными хозяевами. Они вспомнили мужественных подпольщиков и партизан. Сотни людей направились к зданиям тюрем, в которых в дни оккупации от рук карателей приняли свою мученическую смерть юные патриоты Смоленщины. На стенах камер еще виднелись капли крови и десятки надписей, а вверху, на всю стену, слова мести: «Смерть немецким оккупантам!»
     У Константина Федина есть рассказ «Мальчик из Семлева». В нем писатель рассказывает о встрече со смоленским мальчиком в военной форме, который добыл…десять вражеских языков.
     А в тылу врага взрывались и поджигались вражеские склады с боеприпасами, горючим и продовольствием. Женщины и дети собирали оружие, боеприпасы, продовольствие и тайно переправляли его партизанам. А в некоторых районах области действовали даже мастерские по ремонту оружия.
     20 лет было командиру орудия сержанту Виктору Васильевичу Евстафьеву, вместе со своим 226-м стрелковым полком освобождавшему родной Смоленск. Дни и ночи проходили в непрерывных боях. Батарее приходилось прокладывать путь наступающей пехоте, отражать частые атаки гитлеровцев, вступать в поединок с танками. Но впереди был Смоленск. И у стен родного города комсомольца Виктора Евстафьева приняли в ряды партии.
     А утром разгорелся жестокий бой. Из батареи оставалось лишь орудие Евстафьева, и оно вело неравный бой с танками. Но вот снаряд вражеской самоходки угодил в орудие. Когда командир пришел в сознание, то увидел, что 76-миллимитровая пушка разбита, все товарищи погибли. Оглушенный, истекающий кровью от раны в шею Виктор Евстафьев с трудом поднялся, а потом присоединился к пехотинцам, идущим в атаку.
     Он скрыл своё ранение и с новым расчетом и новым орудием прокладывал дорогу пехоте. С каждым днём приближался Смоленск. В том жестоком бою вражеская пехота волна за волной накатывалась на наши позиции, а орудие Евстафьева стреляло по ним осколочными снарядами.
     Виктора Евстафьева, засыпанного землёй, спасли солдаты похоронной команды пушка была искорёжена, без колеса. Из расчета ? никого. В деревне Селиба в полевом госпитале к Евстафьеву подошел хирург Гавриил Георгиевич Дубинкин ? земляк, профессор медицинского института.
     -Здравствуйте, смолянин! Не горюй, мы с тобой ещё долго по улицам Смоленска будем ходить. Профессор извлек из тела командира орудия много осколков, но не все… Сержант Евстафьев кочевал из госпиталя в госпиталь, а из его тела всё вынимали и вынимали осколки: из легкого, потом из поясницы, ноги.
     Фашисты рвались к Москве. На их пути лежал Смоленк. На этом направлении наступали отборные части гитлеровской группы войск «Центр». Многим воинам помогла перейти линию фронта учительница Кузинской школы Красинского района К.А. Соколова. Помощником ей в этом деле был сын, Шурик, перевозивший красноармейцев на лодке через Днепр. Все это делалось по ночам, на день же мальчик топил лодку в реке. О существовании переправы оккупанты не догадывались.
     Помогали дети и воинам, находившимся в лагерях для военнопленных.
     12-летний Петя Захаренко десятки раз, рискуя жизнью, пробирался к ограде Пречистенского лагеря, передавал пленным продукты и листовки, приносил от них записки, которые помогли взрослым вызволить из неволи нескольких человек.
     Коля Глебов зимой 1942 года похитил у остановившихся на ночь в их селе немцев 2-а пулёмета, несколько винтовок, 4-е ящика патронов и всё это переправил в партизанский отряд.
     12-летний Миша Васильев из Знаменского района похитил той же зимой у гитлеровцев 4-е пистолета и передал их партизанам.
     Осенью 1941 года оккупационные власти потребовали от населения Смоленщины сдать все лыжи. Но дети решили иначе: в полицейские участки отнесли ломаные, старые и неисправные, а исправные надежно спрятали и позже передали партизанам.

     стр.       

Стихи, опаленные войной

Партизанка (продолжение)

Озлился пёс, — и ну стегать хлыстом!
Избил меня и, в чём была, отправил
Из хаты вон... Спасибо и на том,
Что душу в теле всё-таки оставил.

Пришла в сарай, уселась на бревно.
Сижу, молчу — раздета и разута.
Подходит ночь. Становится темно.
И нет старухе на земле приюта.

Сижу, молчу. А в хате той порой
Закрыли ставни, чтоб не видно было,
А в хате — слышу — пир идёт горой, —
Стучит, грючит, гуляет вражья сила.

«Нет, думаю, куда-нибудь уйду,
Не дам глумиться над собой злодею!
Пока тепло, авось не пропаду,
А может быть, и дальше уцелею...»

И долог путь, а сборы коротки:
Багаж в карман, а за плечо — хворобу.
Не напороться б только на штыки,
Убраться подобру да поздорову.

Но, знать, в ту ночь счастливая звезда
Взошла и над моею головою:
Затихли фрицы — спит моя беда,
Храпят, гадюки, в хате с перепою.

Пора идти. А я и не могу, —
Целую стены, словно помешалась...
«Ужели ж всё пожертвовать врагу,
Что тяжкими трудами доставалось?

(смотреть весь текст)
М.В. Исаковский

 

ВВЕРХ